В северном городе Питере жил да был веселый художник, по имени Вовчик, любящий подшутить над соседями по коммунальной квартире. Иногда шутки заканчивались удачно. Дважды он расписывал себя под труп и расшугал из коммуналки алкашей и строителей-гастрабайтеров. Успех окрыляет, душа поет и требует любви и внимания. Воодушевленный победами, художник в поисках любви пошел по проторенной дорожке. Нарисовал на руке глубокую рану и кинулся за соболезнованиями к разведенной соседке. И тут его ждал облом. Краски не выдержали йода и зеленки, которыми женщина попыталась помочь «страдальцу». См. Художник и цветочница А не надо было действовать по шаблону! Настоящий стратег должен просчитывать реакцию масс, а не то получиться не стратег, а халявщик, пытающийся купить женское внимание за пару тюбиков краски.
На вернисаже
Соли на раны подсыпал неожиданный звонок от коллеги по имени Сашок. Приятелю привалило счастье, его заметили немецкие искусствоведы-галерейщики и устроили персональный вернисаж. Теперь он обзванивал собратьев по кисти, приглашая на торжество по случаю открытия. Хвастливые звонки убивали двух зайцев – вызывали зависть у неудачников и обеспечивали посещаемость мероприятия.
Вовчик тоже поплелся, цепляя ногу за ногу. Уныло прошелся мимо картин, тяпнул на голодный желудок халявного шампанского. Пузырьки ударились в мозг, не нашли выхода и полезли на свободу через нос. Глаза заслезились, стало горько и обидно. Подумаешь, немцы заметили! Выставку устроили! А вот попробуй алкоголиков(Живописный труп) и гастрарабайтеров (Мойдодыр для гастрарбайтеров и Мододыр вскрывает вены) пронять своим творчеством. С горя Вовчик рассказал приятелю Сашку о своих коммунальных победах. Тот выронил фужер с шампанским и скрючился от смеха. Немецкие организаторы увидели, что герою дня неможется. К приятелям поспешила немка-распорядитель. ==> Читать далее...
Успех надо было развивать. Взбодрившись одержанной победой наш бодиартщик решил выкурить из ванной пахучие портянки гастрабайтеров. Таджики, подобно пчелиному рою, оккупировали одну из комнат в коммуналке. Затемно за ними являлся хмурый начальник, и бригада, топоча резиновыми сапогами, уходила в кислое Питерское утро. Возвращались строители поздно, когда жильцы уже закончили вечерние дела и кучковались по комнатам у теликов. И тогда, притихшая было квартира, в центре северного города превращалась в подобие южного аула. 
